Директор удивленно вскрикнул, когда отметки приближающихся ракет неожиданно погасли — командная сеть больше не могла отслеживать цели.
Одна из стен стала зеркальной — подойдя к ней, некоторое время разглядывал свое новое тело. Похоже, раньше оно принадлежало подростку лет пятнадцати на вид. Атлетом он явно не был, но, видимо, каким-то спортом занимался — сложение довольно пропорциональное. Правильные черты лица с прямым, аристократическим носом. Все портило полное отсутствие волос на голове и иероглиф на лбу — мне почему-то украшение не понравилось. Я потер пальцем сложную завитушку и огорченно вздохнул — татуировка сходить не желала. Покрутив головой, заметил на шее с левой стороны серую овальную пластинку размером с монету.
Все, кто находился в рубке, спокойно наблюдали за перемещениями кораблей эскадры — боевые единицы неторопливо занимали позиции, выстраиваясь в атакующий порядок. Адмирал признал, что прогноз оказался точен — противник не рискнул сделать первый шаг. Двое тактических офицеров, Тильзер и Курц, заняли свои места; они обменивались мыслеобразами, предлагая возможные варианты атаки.
Лицо оширца побледнело, и он издал невнятный всхлип, коснувшись груди того, кто совсем недавно был его товарищем. Шань судорожно кивнул, освобождая тело от скафа. Щелкнул одиночный выстрел, и наемник аккуратно опустил на лоб покойника статуэтку священного урша. Затем оширец аккуратно скатал костюм и принялся спокойно перекладывать в свой рюкзак имущество мертвого товарища. Заостренная мордочка крысоподобной зверюшки ехидно улыбалась, а лапки сжимали туго набитый мешок.
— Разве? Такая же штука на лбу и коммуникатор. — Крысомордый кивнул на меня. — И он ждал на нашем месте…
— Можно попытаться повысить сумму, но процесс может затянуться на шесть суток… — пояснил пройдоха.