Князь отхлебнул из стакана пару глотков, поморщился.
С полчаса мы разговаривали о парижских модах, о лондонских туманах и моих андоррских прожектах, – князь живо интересовался всем сразу и везде показал себя подкованным знатоком, способным вести беседу на любую тему. При этом он ни о чем не судил со строгих позиций, везде находил нужные слова, чтобы выглядеть гибким и всепонимающим.
Когда все складывается удачно, хочется делать еще и еще что-нибудь, не останавливаться, чтобы не спугнуть Фортуну, не прерываться, не оглядываться. Успешный бизнес – он как наркотик, он гораздо сильнее любого наркотика, ведь зелья дают только временное удовольствие, но если человек поймал удачу за хвост, и задумки исполняются словно по щучьему желанию, когда кажется, что ты не приложил и десятой части потребных усилий – постоянная эйфория обеспечена. Это как постоянный джек-пот в лотерее, который достается только тебе!
Смотревший до того отрешенно на горы, князь с этим вопросом повернулся ко мне.
– Секьюритизация? – перебил я, потому что и сам подумывал о чем-то похожем.
– Он меня не спрашивал, Френсис, – ответил я. – Но я не очень понимаю ваших переживаний. Разве Баталин не вышел из КПСС, разве не объявил он свободу от идеологии? Мне кажется, вы чересчур сгущаете краски?