Цитата #195 из книги «У всех разные игрушки»

Я и в самом деле не понимал, чем вызвана необходимость приглашать абсолютно неизвестных мне людей, но у Пьера при упоминании фамилий Маврокордато, Ралли, Сутцу, Каэтани или Одалески закатывались глаза и начиналось обильное слюноотделение. А когда я поинтересовался столь необычной реакцией, волнующийся Пьер прочел мне небольшую лекцию на жуткой смеси французского, испанского и английского, – он всегда смешивал языки, когда нешуточно волновался – которую начал с вопроса:

Просмотров: 3

– Наверное, есть, но я ничего не подписывал и, честно сказать, мне это неинтересно. К тому же ты сам прекрасно знаешь, сколько вранья в этих газетенках о чем угодно и о СССР больше, чем о чем-то еще. Одной уткой больше, одной меньше – ерунда!

Просмотров: 3

Он заметно захмелел, заговорщицки подмигнул мне и добавил:

Просмотров: 4

Я тепло поздоровался с Вилли, но сел в машину к отцу, попросив охрану и Гвидо разместиться в мерседесах швейцарца. Штроттхотте сделал удивленное лицо – он никогда не видел Майцева-старшего и понятия не имел, что это за человек, но возражать не стал.

Просмотров: 3

И самый разнообразный из американских штатов – вытянувшаяся вдоль тихоокеанского побережья с юга на север (ну или с севера на юг – кому как удобнее) Калифорния, охватившая практически все климатические зоны, кроме, разве что тундры. Говорят, когда-то давно здесь, как в раю, жили индейцы. Десятки народов, без малого сотня разных языков – почти как на Кавказе, только вольготнее. На них с борта "Золотой антилопы" как-то раз имел удовольствие поглазеть любопытный сэр Френсис Дрейк. Тысячи лет здесь царила патриархальная пастораль и первобытная идиллия, и ничто, казалось бы, не предвещало последующих бурных событий. Как бедные индейцы ошибались! Потому что однажды пришли испанцы, в то время уже постепенно становившиеся мексиканцами, научили и заставили индейцев понимать испанский язык. Но и это еще можно было пережить. Дальше все было только хуже. Для индейцев и девственной природы Калифорнии. Вслед за испанцами здесь недолгим присутствием отметились русские, которым приглянулся сосновый край. И бобры со всякими ондатрами. Две дюжины бородатых мужиков основали на берегу небольшую крепостицу и занялись торговлей шерстью и пушниной с местными племенами. Сравнительно честной – потому что несчастные индейцы вокруг русских поселений не мерли как мухи, что частенько наблюдалось вокруг городков бывших европейцев. Суровые бородачи построили здесь первые ранчо, спустили на воду пяток шхун, наплодили русскоязычных креолов, но так и не смогли создать устойчиво-прибыльную коммерцию – бобры вскоре кончились, а все остальное требовало солидных вложений. Пришлось продавать неприбыльную колонию мексиканскому швейцарцу. Должно быть сильно потом об этом пожалели – потому что уже через несколько лет случилась калифорнийская "золотая лихорадка", впервые сообщившая миру, что есть такая славная земля Калифорния и благодаря этому исключительному событию вызвавшая наплыв в регион англоязычного сброда. И вот здесь, вслед за бобрами, кончились уже индейцы. Впрочем, в те времена в Калифорнии уже хватало и других народов, переселившихся в благословенный край со всех континентов – от гонористых поляков до китайцев, завозившихся сюда вместо дорогих негров для строительства железных дорог и промывки речного песка. Население всего за десять лет троекратно умножилось и совершенно поменялось: индейцев не осталось, их языки канули в Лету. К Гражданской войне население понимало всего лишь два языка и оба были принесены пришельцами: с юга пришел испанский, с востока – английский. На первом с каждым годом говорили меньше, на втором – больше.

Просмотров: 3