Посетителей было немного, в основном гномы, приветствовали мы друг друга кивком головы. Я их сильно не помнил, они все чем–то похожи, возможно, как и люди для них, но такие мелкие различия понятны только тем, кто прожил с ними длительное время, ничего, научусь различать еще. Поэтому я просто кивал им как знакомым. Возможно, я с кем–нибудь и ошибусь, но я ведь Чудной все–таки.
— Слушай, стража, — обращался я непринужденно, можно сказать, по–дружески, как я уже понял, с простыми тут нужно по–простому, и они с тобой будут по–нормальному: — Скажи, а чего ты нам оружие возвращаешь, вдруг мы буйные какие–нибудь. Сбежать захотим или еще чего?
— Влад! — Лекс выглядел потрясенным — Это же прорва денег. Да за сто золотых можно в нижнем городе самому трактир купить и все там оборудовать и к этому нанять работников. Да у нас доходы с баронства за год были только около полутора тысяч. А ведь нужно было платить налог и королю. И дружину содержать. Ты понимаешь, какие деньги ты мне даешь?
— Ладно, так и быть, расскажу. Ты ж мне такой подарок отвалил.
Где орки? Нужно их уничтожить, пока они не принялись за безоружных. Тогда у меня в голове даже не было мысли, откуда в центре города могут взяться орки. Я поднял глаза, чтобы оглядеться. И увидел мужика, что поднимал на меня арбалет. Твою! Я просто завалился на бок. Болт со свистом пролетел рядом с ухом. А мне стало по–настоящему страшно, потому что кровь залила и правый глаз. Чувство страха подстегнуло к пользованию магией. Буквально мысль о том, что я хочу видеть, подарило мне зрение. Противников было много, около двадцати, и то, что я захотел от них скрыться за щитом, так же сыграло свою роль. Мое тело окружила пленка защиты. Я чувствовал ее, как вторую кожу. Вовремя! Сзади и сбоку прилетело сразу три болта, меня дернуло в сторону, но я остался на ногах, а болты отпали назад. Работает, все работает!!!
Мне было тяжело и одиноко. Полежав так минут пять, я понял, что лежать и хоронить себя нельзя. С таким настроем мы точно проиграем. Сколько раз мне было тяжело и страшно? Много и очень много. По натуре я рос добрым мальчиком. Таким добрым, что меня любили обидеть, хоть я и мог и давал сдачи. На тренировки я пошел только потому, что я знал, что сам заставить себя заниматься не смогу. Это уже потом тренировки и тренер сделали из меня человека. И в армию я попросился потому, что осознавал, что это только закалит мой характер. У меня была возможность сдаться не один раз. В той же армии было много непонятных ситуаций, неприятных, которыми не хотелось заниматься, но приходилось. И даже если надежды нет, нужно закрыть глаза и, сделав шаг вперед, побеждать свои страхи…