— Тихо, блин! Тихонько уходим, выберемся отсюда — поговорим. Выводи, Варюха.
Видок у всех у нас… нездоровый. Как у покойников. Но правильнее наоборот: я людей на погост не пустил. Не некромант я, к сожалению. Я — витофил. «Сам не — ам, и другому — не дам». Здесь «не ам» следует понимать в трактовке от Рабиновича: «Не дождётесь!».
— Бить людей князя Володимирского — не хорошо.
— Хохряк нынче на кладбище лежит. Хочешь поговорить? Могу проводить. Там и ямка готовая рядом копана. Чтоб беседовать удобнее было.
Внутренняя проверка собственного тела давала надежду на относительную «самоходность». Осторожненько поднялся и сел. Чуть кружилась голова, подташнивало. Лёгкий звон в пальцах и в дёснах. А так… «Будем жить». Как и с кем — сам решу.
— Врать не буду — сам не видал. Следов — нет. Трупа — нет. Чтоб звери дикие сгрызли… так ни костей, ни одежды… Он к попу хотел. Исповедаться, святых тайн причаститься…