Люди на Куликовом поле… Крестьяне, привыкшие здороваться за десять шагов. Степняки, у которых клаустрофобия начинается при виде костра соседнего становища ночью в степи. Замкнутое пространство. Инстинктивная паника. «Замуровали демоны!». Отражение собственного ужаса в десятках тысяч глаз вокруг, человеческих, лошадиных… А впереди — смерть.
Имущество преступника было распродано на торгу в пользу князя. «Русская правда» несколько раз использует выражение «княжьи продажи». Смысл в том, что количество продаваемого имущества увеличивается до тех пор, пока не наберётся указанная в «Правде» сумма. Поскольку на отсутствующего Макуху взвалили весь княжеский обоз, то конфискации подлежало вообще всё.
Вот попала бы такая душа да мальчиковое тело…! И был бы на Руси князь, равный Мономаху. Вот и порвали бы они «Святую Русь» в клочья… Положили бы людей в братоусобице, как было на Немиге, как случилось перед татаро-монголами в Липецкой бойне. И выжгли бы половцы не только Тьмутаракань и Белую Вежу, а и Киев с Черниговом.
Через два года после смерти отца Мстислав Мономахович ведёт дружины на Полоцк. «Рогволдов» бьют, подписан новый мир, принесены новые клятвы. Князья снова начинают хитрить. Ощущение бездарности правителей, приближающейся катастрофы — нарастает.
— Ты, княже, ухо-то мне отпусти. А то откручу. Ещё раз на меня наедешь — мозги по стенам расплескаются. Ежели есть ещё чего.