«Карфаген должен быть разрушен» любил повторять Катон Старший римским сенаторам. Что повторял Мономах своим сыновьям насчёт Полоцка — доподлинно неизвестно. Но через два года Мстислав Мономашич, прозванный летописцем Великим, наносит добивающий удар.
Учиться, учиться и ещё раз — учиться. Пока учат. Хотя мне с наручниками как-то понятнее.
— Да, госпожа княжна. Два ста кунских гривен.
В полуподвале у кравчего было тихо, прохладно. Пахло сыростью, чуть кислым и хмельным.
— Ой же ты да пресветлый князь да Андрей Юрьевич, ой же довелася мне радость несказанная — да на тебя глянути…
Скучно. Все в лесу делом занимаются, а я тут по подворью круги нарезаю. Ладно, будем справлять боярскую… справу. Если не я, то — кто?