Ответ он знал, но не хотел его для себя формулировать.
— Это Лес. Там и месяц — огромный срок. Не мне тебе это объяснять, — он старался говорить спокойно.
Это была, по-видимому, дежурная фраза, потому что глашатаи сразу же повернулись к собеседникам спиной, явно потеряв к ним всякий интерес.
"Ан нет, — поправил себя Ник, — ров есть, и даже не один". Их оказалось три, правда, без воды, но глубоких, по крайней мере, в четыре человеческих роста. Перед каждым торчали частоколом под углом в сорок пять градусов толстые грубо заостренные бревна. Вся земля по краям рвов была обожжена и покрыта какой-то жирной копотью. Попахивало соответственно. "От кого же такой частокол? — размышлял Ник. — Мамонты у них тут, что ли, водятся?" От открывшегося вида ему стало немного не по себе.
— Ну так это на обратном пути с ним случилось, — Сит не обратил на его подколку никакого внимания. — Вот что ты, Ник, за человек-то такой? Сначала сам просишь тебе что-нибудь рассказать, а потом перебиваешь через слово! Как вы там у себя в степях вообще между собой-то общаетесь? Один одно говорит, а другой одновременно с ним другое?
— Точнее сказать, подружились, — наполняя бокалы, ответил Фрайс, — знакомы мы с тобой были, если мне не изменяет память, еще с первого курса магистратуры?