Отбросьте все невозможное; то, что останется – и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался.
В грохоте потонул залп батареи, окопавшейся у перекрестка. Похоже, там служили более опытные артиллеристы, и они смогли взять точный прицел. Новая усиленная шрапнель рвалась в воздухе рядом с бронированными колпаками марсиан. Один блестящий колосс пошатнулся, но не упал, закачался в неустойчивом равновесии. Обретя наконец опору, он замер и больше не двигался. Его сосед споткнулся и дальше ковылял боком, подобно крабу, подволакивая металлическую ногу.
– При взгляде на доктора Ватсона, – продолжала Адель, – меня осенило. Если механическое воздействие не срабатывает, возможно, стоит попробовать тепловое?
И еще: тук-тук-тук! Костяшками пальцев по дереву, для страховки. Надо бы по некрашеному, но где его взять в современном интерьере, некрашеное-нелакированное? Каждый второй раз я стучал по лбу. Шутка с бородой, как у Хоттабыча, но сейчас любая подмога была бы кстати.
– Возможность личной встречи персонажей, – буркнула Тюня. – Аладдин и Али-баба, сезам и лампа. Возможность безболезненного совмещения сюжетных линий. Личное знакомство авторов…
Над развалинами стелился зябкий предутренний туман. На фоне светлеющего неба сквозь белесое марево, похожее на редкий овсяный кисель, проступил темный силуэт. Тяжелый, до земли, плащ, широкополая шляпа с загнутыми краями; в руках, чуть разведенных в стороны – пара длинноствольных револьверов. Там, где у обычного человека располагается рот, тихо рдел багровый огонек. До Тома донесся запах, который ни с чем нельзя было спутать – чад сигары «Партагас».