– Время… Я чувствую, как оно утекает. Да, джентльмены, я раскрыл это дело. Теперь я понимаю все или почти все, но не вижу выхода из сложившейся ситуации. Возможно, у вас возникнут свежие идеи? Итак, слушайте.
– Ну уж нет! – с жаром возразил я. – Если фильм мистера Пфайфера выйдет в прокат – мир узнает правду! Даже если вы, Холмс, равнодушны к славе, то я не равнодушен к справедливости!
– Я говорил о паре вопросов. Это был первый, – когда Шерлок Холмс устремлялся к цели, его не могло сбить с пути даже светопреставление, разразись оно над Молдоном. – Помните нашу прошлую схватку с марсианами? Вы рассказывали, что отступивший треножник по дороге взорвался без видимых причин. Тот взрыв был похож на сегодняшние?
Пара старомодных револьверов Лефоше изрыгнула пламя. Грохот выстрелов ударил в уши, рванул немоту тумана, отбрасывая клочья прочь. Три белоснежных лба приобрели дополнительное украшение – темную дырочку строго над переносицей. Казалось, некий геометр разметил точками пространство, а может, индус-факир, вихрем примчавшись из Бенареса, нанес на атласную кожу священные знаки «бинди». Ночь со свистом ворвалась в эти дырки, расчленяя тварей изнутри. В тумане копошились мелкие смерчики – приворовывая, утаскивая добычу в логово, быстрей мясника, разделывающего тушу, они справлялись с зубастыми девицами, утратившими как подобие облика человеческого, так и образ ужасной куклы из лохмотьев.
– Все это замечательно, Холмс, но вы не рассказали о самом интересном! Телеграмма! Телеграмма из Бирмингема! Что за важное дело государственной важности привело вас сюда?
Бричку тряхнуло, он едва не прикусил язык.