И в тот же миг, словно для того, чтобы развеять его сомнения, над самой его головой, низко‑низко пронесся целый рой пуль. Одна из них звонко щелкнула по шлему Калево, старого товарища и земляка, злобно взвизгнула, рикошетируя. Приятель тоже взвизгнул и, прикрыв голову руками, упал на дно окопа. Похоже, он решил, что ему хватит, и он больше не хочет ничего, даже защищать свою жизнь. Но, так это или нет, а голову было поднять практически невозможно, и кто‑то уже, схватившись за лицо, падал, оседал в траншее.
- Это просто. Если быть первым возле каждого совирида, все самые важные мочевые пузыри будут ваши. Это далеко не все, но у нас-таки главное.
– "БН‑23", десятый пункт. Находясь на высоте шестьсот, видели зеленую вспышку примерно в двадцати километрах, азимут взят, привязка к местности методом посадки машины. Сели, ждут.
Упустил только, - что не волчонком теперь был, в матерого зверя вырос, и клыки, - к улыбке, - имел соответствующие. Поэтому, глянув, по кулакам председателя, сжатым так, что побелели костяшки пальцев, понял: боится. До смерти боится, на самой, что ни на есть, грани, вот-вот не выдержит, из последних сил форс держит. Увидел, и стало ему тошно, и решил он в этот момент бросить любимую мужскую игру и оставил тему.
Вторая порция спиртного канула в горнило лихорадочно работающего мозга, как лопата антрацита, лениво, для порядка подброшенная потным кочегаром в и без того гудящую, раскаленную до белого жара топку. Он без малейшего усилия представил себе карту всего фронта, целиком, и проник сразу во все смыслы и замыслы обеих сторон.