Характеристики вожделенного трофея, бывшего чем‑то вроде Святого Грааля для всех бомберов северных фронтов и Балтфлота, командиры экипажей знали наизусть. Поэтому не стали особо морочить себе голову с выбором оружия. Ставшие привычными и родными, "УПАБ‑1400" ушли к цели с классического захода: на таком расстоянии командиры тяжелых машин не слишком‑то боялись зениток. Из шести бомб под мидель неподвижного броненосца вошли четыре фугаски, разодрав "картонную" броню "Вейнемяйнена" в клочья. При почти одновременном взрыве двух с половиной тонн форсированной взрывчатки, надо думать, очень кисло пришлось бы и какому‑нибудь "Тирпицу" со всей его талантливой броней, а тонкошкурый броненосец береговой обороны практически разорвало пополам. Он резко осел на левый борт, опрокинулся, и утонул минут за пять. Времена изменились: недовольство "самовольниками" продлилось считанные минуты и носило скрытый характер, а вместо того, чтобы дать по шапке, исполнителей – наградили. Командирам вообще дали "Героя". Сначала звание хотели дать только двоим, но Рыбальченко не пожалел сил, доказывая, что: "Утопить – и дурак может". Морские летчики – вот кто мог бы подтвердить, НАСКОЛЬКО он прав. Но они только завидовали черной завистью, хотя Богдан Бжезва как раз был из "своих".