Когда сорвавшиеся в карьер конные подоспели к месту происшествия, вмешательства уже не требовалось. Михнев, злобно матерящийся от досады на себя, - что так лопухнулся, - молчащий, весело скалящий зубы Эльтыгин, оба в чужой кровище с головы до ног. И пятеро японцев, теперь уже мертвых по-настоящему.
– Поверь, в ближайшие недели у вас, по сравнению со всеми остальными, будет чуть ли не курорт. Они вот‑вот начнут. Изо всех сил, ничего не приберегая на потом. Будут драться так, как не дрались никогда прежде. Кровью умоемся так, что… А! Даже подумать страшно.
"Одно из главных впечатлений после переезда, - безмерность расстояний. Это, пожалуй, самое точное слово, - не было меры, не за что зацепиться взгляду. Дома сделаешь сотню шагов - и все придешь хоть куда-нибудь. Не туда, куда шел, а просто куда-то, к соседскому огороду, с детства знакомому малиннику, к роще, пруду, свернул на тропинку - все новый вид. Не то здесь: куда бы ни шел, - вот хоть поперек поля, которое сам же пахал в прошлом году, - а все кажется, что перебираешь ногами на месте, никуда не движешься. Идешь часами, а мета, которую назначил себе, и не приближается вовсе, ровно тебя к этой степи пришпилили, ей-богу. И неважно, в горах ты или посреди голой степи: в степи понятно - ни конца, ни краю, а гора, кажется, вот она, рукой достать, - а на самом деле, сколь ни иди, а она все ни с места.
В ходе переправы случалось, понятно, всякое, но, в общем, результатом стало совершенно внезапное и практически одномоментное появление в тылу Висленского рубежа громадных масс советских танков. Речь шла о почти двух тысячах двухстах танках и САУ, практически без оперативной паузы ушедших в прорыв. Удар был нанесен в нескольких местах одновременно, и корпусная группа Балка, нацелившая, было, удар во фланг переправившимся войскам, сама угодила в окружение и подверглась катастрофическому разгрому силами 4‑й танковой и 13‑й, 62‑й и 54‑й общевойсковых армий. Еще шесть тысяч единиц бронетехники были переправлены на правобережье и планомерно введены в бой на протяжении следующей недели. Ее было столько, что именно к этому моменту было приурочено создание еще одной, шестой танковой армии под командованием Андрея Кравченко, сверхмощного соединения, насчитывавшего время от времени до тысячи танков. Танки ушли вперед, а саперы большей частью остались: наводить уже настоящие мосты. Благо еще лето оказалось жарким и вода стояла низко.
Это легко говорить – отвести войска. Товарищ Москаленко, прежде выдвинувший идею подвижных противотанковых бригад нового штатного расписания, приложивший руку к массовой их организации, и, наконец, написавший известное "Наставление о действиях подвижных противотанковых групп в наступлении", еще в феврале выдвинул новую инициативу. Все его идеи сводились, по сути, к одному простейшему постулату, который он усвоил накрепко и которым проникся насквозь. С сорок первого он всеми фибрами души осознал, что значит, постоянно иметь под рукой хотя бы маленькую группу надежных, обученных, опытных бойцов. Тех, кто в критическую минуту сделают все, что надо, без растерянности и метаний, четко, быстро и умело. Способных выдвинуться через пятнадцать минут после объявления тревоги без бардака и неразберихи. Умеющих двигаться колонной быстро и в порядке.