- Скажем так: мы не в полном объеме выполнили боевую задачу. Бомбардировщики прорвались к объектам базы, много техники уничтожено на земле, повреждены строения, ВПП.
- Да ну их. Ебанутые. Затешется такой среди пленных, а потом кидается на офицера, как бешеный. Ну, с генералами у нас, ясно, негусто, даже с полковниками как-то не очень, так он на старлея какого-нибудь. Представляешь себе? У нас, в разведке, офицеры, - сам понимаешь, ему таких трех на каждую руку... А главное - видно их. Вот, вроде бы, одинаковые, как заклепки, - а видно. Быстро научились видеть.
– Проблемы такого рода бывают всегда. Хуже то, что они могут возникнуть после меня.
- Ты вон разведчиков спроси, - вмешался тощий рыжий шофер с перевязанной щекой, - они этого добра богато видели. Михнев! Чего молчишь?
Потери в танках и артиллерии страшные, чудовищные. Такие, что непонятно даже, смогут ли они воспользоваться победой, если даже пробьют оборону русских через три‑четыре дня боев такой интенсивности? А внутреннюю оппозицию мы грубо заткнем. Если прислушиваться к ее мнению, лучше не воевать.