Товарищ Жуков вошел во вкус того, что раньше считал большой бедой и неизбежным злом: постепенного ввода в дело постепенно подходящих резервов. Теперь он научился воевать еще и таким способом, который, при некотором навыке, оказался вполне подходящим именно для заснеженных лесов и подмерзших хлябей на центральном участке фронта. Навык появился, а немцам, в конце концов, теперь тоже неизбежно приходилось делать что‑то подобное, но только у него получалось лучше. За счет большей автономности частей, за счет лучшей информации, и, как он надеялся, за счет того, что он все‑таки действительно Ферзь и быстрее немцев приобрел необходимые навыки. Кроме того, пополнения стали давать несколько щедрее, а немцам ни разу не удалось преподнести ему по‑настоящему масштабный сюрприз. Потери при данном стиле ведения боевых действий были очень высокими, но на этот раз, не в пример всем прошлым, оказались вполне сопоставимыми. Попавшая под пулеметы, на минные поля, на колючую проволоку, заранее пристрелянную артиллерией, советская пехота, в общем, компенсировалась. Частями, накрытыми "бураном" на позициях, замерзшими и угодившими в плен из мелких, безнадежных "котлов", что получались после локальных прорывов. Пойманными на марше конно‑механизированными группами. В конце концов, убитыми при попытках контратак, успешных и безуспешных, но совершенно неизбежных при таком стиле боевых действий, потому что здесь контратаковать нужно было немедленно, всеми и любыми силами, оказавшимися под рукой. Как оказалось, Красная Армия значительно лучше переносит равные потери. Фронт немцев медленно, но пятился на юг и на запад. В дикой круговерти атак и контратак как‑то незамеченным осталось освобождение Ельни, одно событие из многих, бывает, дело, как говорится, житейское, но вот рефлекторная, предпринятая почти автоматически попытка отбить ее провалилась, и это уже было серьезно. Двадцать восьмого декабря войска Калининского фронта прочно оседлали железную дорогу Смоленск‑Рославль. Тридцатого внезапной атакой было освобождено Ярцево, а занявшим станцию частям опять‑таки удалось отбить поспешно организованную контратаку. Немцам пришлось сделать оперативную паузу для переброски серьезных резервов, но в это время к станции успели подойти части главных сил. Пять ополовиненных, смертельно усталых стрелковых дивизий сумели вцепиться в Ярцево намертво, три оставшихся "бурана" нанесли еще один успешный ночной удар по дивизионной колонне 9‑й армии немцев, и попытка выбить русских из города провалилась. Захват Смоленска и выход на Днепр зимой, в январе месяце, когда его можно спокойно перейти по льду, а еще – в междуречье Днепра и Двины, грозил колоссальной военной катастрофой, далеко превосходящей масштабами Сталинград.