И я спросил его: неужели мне стоять у его дверей до самого вечера? И он ответил: «Хоть до будущего года!»
— Нет, не буду! — запальчиво ответил Волька. — Ещё не было человека, который заставил бы меня выполнять издевательские требования.
— Ну, идём! — сказал Хоттабыч, которого буквально распирало от счастья. — Идём, теперь-то они тебя пропустят.
— Постараюсь, о компас моей души, — ответил старик и, немного помолчав, спросил: — А что, если уничтожить самую мель?
— Зачем это слово «всё-таки?» — сказал Хоттабыч. — Оно совершенно излишне. Волька ибн Алёша — явный молодец, и его предложение, вне всяких сомнений, достойно похвал.
— Я вас не понимаю, гражданин, — вежливо отвечала ему девушка. — Приказания никакого не было. Была просьба, и я пошла её выполнять. Это во-первых. А во-вторых, у нас не принято «тыкать». У нас принято обращаться к незнакомым людям на «вы». И меня удивляет, что вам это неизвестно, хотя это известно любому культурному советскому человеку.