Таня забралась в карету, поерзала, устраиваясь на скамеечке. На душе у нее было тошно. Она сцепила руки на коленях, пытаясь забыть стоявшие перед глазами картины, виденные ею в Ярге. Не выходило. Угрюмое молчание Арлены, сидевшей напротив, угнетало еще больше.
Кайрес с заметным облегчением скрестил руки на груди.
Рут застыл, потом, опомнившись, снова двинулся вперед, с интересом глазея на людей Лиги. Его одежда обличала в нем чужеземца, а стало быть, глазеть и удивляться ему полагалось.
Люди на нарисованной лестнице были Тарланями, отделенными от нее годами, а может, и веками.
По камням словно разлилась лужа темной воды. Лужа тут же просветлела и стала зеркальной.
Слуга отвесил поклон. И Таня в ответ присела.