Три пары глаз, внезапно распахнувшись, окатили его взглядами, в которых кипела ненависть.
– Я же посмотреть хочу! – обиженно сказала Таня.
Хотя мысль о том, что расспросы о бумажках и сердцах только укрепят ее образ тронутой, у нее мелькала. Местные, надо думать, обо всем этом узнают еще в раннем детстве, для них это очевидно, а очевидных вещей не знает лишь дурак. Что и требовалось доказать.
– О, – пропела дама-маг, – если мертвецы встали по мольбе одного, может, они улягутся по просьбе кого-то другого?
– Благородная Арлена, почтенный Увир, позвольте вас оставить. Пойду прогуляюсь по городу, послушаю, о чем говорят.
– Светом осиянный… сам Коэни. В плаще, подобном моему, и с непокрытой головой. На босых ногах мозоли набитые и шипы вонзенные.