Отблески далекого рассвета падали на башни, которые то возникали, то пропадали в бурлящем каменном облаке. Но одна из башен стала ощутимо короче. А взамен ее утраченной высоты от темной дыры, что отмечала место бывшего входа, раз за разом вниз разворачивалась лента из камней, исправно распадавшаяся вместе с замком. То ли лестница, то ли пологий спуск.
Было у Тани подозрение, что в исторических летописях победу, скорее всего, припишут верховному Харгору. А то и всему Совету магов. Обозвав при этом саму девицу Тарланьскую просто артефактом, без эпитета «живой». И без упоминания имени.
Таня кивнула в знак согласия и приготовилась молчать.
Арлена и Энгер тоже встали. Повернулись к замку, который то возникал, то исчезал в шевелящемся каменном потоке.
Чувствовала себя Таня на удивление хорошо. До сих пор после синего сияния пробуждение получалось тяжелым, с головными болями, головокружением и тошнотой. Прямо похмельный синдром какой-то. А сейчас Таня была как огурчик. Во рту только сухо.
– Вы и есть та самая четырнадцатая дочь. Ваш почтенный отец, светлейший княжич Вер Тарлань, обзавелся здесь, на Земле, пятнадцатью дочерьми. Вы по счету четырнадцатая.