— Всеми богами клянусь вам, сударь, я этих знать не знаю! — заверял проводник, и губы его подрагивали от страха. — Это вообще не из наших. Сами посмотрите, видно, что они с реки пришли или еще откуда с запада. А я ж ведь простой пастух, меня тут каждый знает!
— А нам-то от того какая выгода? — опять вмешался в разговор Дгай. — Мои люди…
По части умения управляться с парусами, стоять за штурвалом и по знанию прочих премудростей морского искусства ни тооредаанцы, ни литругцы друг другу не уступали. Даже необходимость дисциплины и те и другие понимали, только вот слегка по-разному.
— Хм… кхр… — едва не поперхнулся тот. — Это не лучшее место для подобных вопросов!
— Я же сказал… — пожал плечами профессор. — Текст очень сильно поврежден, да еще и именно ближе к концу встречается очень много неразгаданных пока значков. Необходимо сравнить тексты табличек с другими известными нам надписями, что, возможно, позволит расшифровать больше. Думаю, после того как я восполню пробелы, смогу сообщить и новые подробности. Однако сейчас это все, что есть. И кстати, число двенадцать для адептов Первого Храма, создавших эти письмена, было священным. Так что не факт, что тут, в тексте, указано точное количество дней, а не допущена некая поэтическая вольность.
Общение с местным населением Готор опять переложил на плечи своей предприимчивой спутницы, а сам с Ренки и детьми вдовы в качестве проводников отправился в поля, искать заветный холм. Профессор Йоорг, несмотря на уговоры, тоже увязался с ними, заявив, что не настолько он уж и стар. Бедолага Гаарз уже привычно остался при Одивии в качестве телохранителя, а заодно приглядывал за людьми оу Лоодиига, чтобы те пребывали в «правильном» градусе опьянения. Пришлось брать в аренду лишнего верблюда только для того, чтобы увезти на нем запасы дешевого вина.