— Зачем вам понадобилось вмешиваться?! — Эти слова вылетели из Ренки словно заряд картечи из пушки. — Я вообще-то и сам могу постоять за свою честь! И не нуждаюсь в том, чтобы…
— Но кто он такой? Когда успел узнать столько всего? А главное — от кого? Ведь во всем мире специалистов нашего с вами уровня насчитывается, дай боги, десяток! Причем я, признаю это без всякого стеснения, об узелковом письме имею лишь самые общие представления. Как и вы, полагаю, не так чтобы сильны в языке Лга'нхи и Манаун'дака. А он… Кто он и откуда?
— Уверена, сударь, вы, в случае чего, вступитесь за меня, — усмехнулась в ответ Одивия, посмотрев на Ренки весьма ироничным взором. — К тому же капитан — мой троюродный дядя, так что моя девичья честь находится под двойной защитой. Кстати, сударь, — вновь обратилась она к оу Готору, нахально игнорируя сверлящего ее взглядом оу Ренки Дарээка. — Эти ваши юбка-брюки — и впрямь чудесная затея. Смею надеяться, что они войдут в моду и существенно облегчат жизнь дамам Тооредаана.
— Стоп! — рявкнул оу Готор таким тоном, что остановился бы не то что престарелый профессор, но и идущий в атаку гренадерский полк. — Раз и навсегда запомните, почтеннейший: никому, никогда, никаких писем. Содержимое этих находок может быть необычайно важным для всего королевства. И за попытку сообщить о содержании или хотя бы внешнем виде этих табличек своим коллегам вас казнят! Повторяю: казнят. И это не аллегория, не фигура речи, а суровая реальность. Вы меня поняли?
— Дык, ваша милость… У нас такие часто встречаются, — ответила ему женщина, не сводя завороженного взгляда с золотой искорки в пальцах явно благородного господина. — Вы не подумайте чего, это честно мое. Из ограды вокруг огорода нашего вынула. Ограда там у нас из камней. Чтобы волы да овцы не лезли.