Обернувшись, чтобы задать традиционный риторический вопрос, не в мужской ли, случайно, монастырь, Гертруда краем глаза заметила летящую в нее тяжелую книгу и привычным движением успела поймать её в двух дюймах от своего носа.
Кукольнику удалось покинуть город с тремя гульденами мелочью, а Эрик отсыпал себе целых четыре, из которых половину пришлось в тот же вечер пропить с друзьями, чтобы никто случайно не выдал его Маркусу. Пьянка получилась впечатляющая, кабак чуть не разнесли до основания, но зато на следующее утро ни один из собутыльников не выдал Эрика как зачинщика оргии. А про спектакль профос и вовсе ничего не узнал, потому что на следующее утро и городу и солдатам было совсем не до вчерашних кукольных спектаклей.
- А ты, значит, хочешь, чтобы ещё кто-то знал? Что за парень подбивал к тебе клинья на рынке?
- Стыдно не помнить, что Христос спас блудницу, сказав: "Кто из вас без греха, первый брось на нее камень".
- Слушай, Йорг, давай сразу распределим расписание дежурств на ночь, - это Максимилиан вспомнил про других неприятных и опасных созданий, окружавших башню.
Гертруда попыталась спрятать подарок туда, где до этого был спрятан план города. Кинжал в ножнах определенно нельзя было замаскировать под платьем на груди так, чтобы его совсем нельзя было заметить. На самом деле, скверная девчонка просто тянула время, вспоминая, всё ли она сделала. Про количество солдат сказала - это раз. Про армию на подходе сказала - это два. План города отдала - это три. Что осталось? "Вести себя естественно, чтобы он ничего не заподозрил"? Можно попробовать, герцог, хотя и далеко не молодой, всё-таки не старый тюфяк, из которого песок сыплется.