Я отвернулся. У меня было с ним довольно разговоров на эту тему еще до того, как он обрел власть сажать за разговоры в тюрьму.
— Пробка вытащена, — сказала она. — Вот и бокал.
Что-то меня поразило в его словах. Они не вязались с его обликом — с первого взгляда человек производил впечатление ординарного, застенчивого.
— Наверняка здесь найдется какой-нибудь кабачок, открытый всю ночь. А этот похож на могилу, где танцуют и играют в войну.
— Правильно. — Я взглянул на нее. — А твоя семья. Отпустят ли они тебя?
— Только небольшой чемодан, — сказал я. — В соседнем вагоне первого класса.