— У тебя много было женщин во Франции? — прошептала она, не открывая глаз.
— Останься! — быстро сказала Елена. Глаза ее сверкали от гнева. Она медленно поднялась и взяла в руки мраморную пепельницу. — Еще одно слово в таком тоне, и я швырну ее в твою физиономию.
— Ну, ладно, ладно. Незачем об этом говорить. Раз все в порядке — вопрос исчерпан. Я все-таки твои брат, поэтому и интересуюсь.
— Комиссия будет освобождать из лагерей нацистов. Но вместе с ней явятся и гестаповцы. Вы ничего об этом не знаете?
— Нет. У меня другие документы. Может быть, вы поверите, если я скажу, что я не француз.
Ее лицо мгновенно изменилось. Гнев исчез. Оно стало прекрасным.