– Ты готова рискнуть отношениями с отцом? – Антону не удалось скрыть недоверия и даже неодобрения, и это, конечно, не укрылось от Лизы. Ее большие темно-серые глаза посветлели и стали холодными.
– Знать бы точно, какой именно ствол у него был, – жалобно проныл Федор. – Девять миллиметров – это все, что нам известно. А их, девятимиллиметровых-то, до фигища! Когда баллисты дадут ответ?
– Хорошо, – кивнул Тимур Ахмедович, – давайте ходатайства, я рассмотрю их, как положено, в трехдневный срок и вынесу решение. Но, уважаемый Виталий Николаевич, буду беречь ваше время и силы, поэтому говорю сразу: я вынесу решение об отказе. Ваше ходатайство удовлетворено не будет.
– Я много раз пробовал с ней поговорить, – продолжал Владислав Николаевич, – но она меня не слушает, она вообще не хочет со мной это обсуждать. Я не знаю, что мне делать, Настюха. Я в полном отчаянии.
– А ознакомление с заключениями экспертов? По гильзе, по одежде. Неужели еще не получили?
Ульянцев демонстративно замолчал и отвернулся, всем своим видом давая понять, что с такими упрямыми балбесами вообще работать невозможно и просто смешно, что на Петровке считают этих зеленых пацанов способными «оказывать методическую помощь». Тот факт, что зеленый пацан был всего года на два-три моложе самого Федора, Ульянцева ничуть не смущал.