Кантор вспомнил наконец, что стоит босиком на голом полу, да еще и в одних трусах. А первое утро Сиреневой луны в Поморье — это вовсе не то же самое в Мистралии. Выругав вполголоса деятельного Шеллара, истеричного демона и главу орденской разведки со всеми его шпионами, сновидец торопливо пошлепал в свою комнату.
— Макс, даже я не могу, а ты тем более. Пойдем же.
Харган между тем занял свое место и вопросительно воззрился на присутствующих. Похоже, он не помнил, зачем они вообще собрались, и ждал, что ему кто-то объяснит, зачем в такой прекрасный весенний день толпа народу набилась в тесный и душный зал, вместо того чтобы собирать ромашки в полях.
Белогривый конь несколько раз быстро-быстро переступил передними копытами и мотнул головой, указывая на дверь. Дескать, поторопитесь, ребята, а то вы же знаете его высочество — запросто успеет раньше вас.
— Разве я враг своему здоровью? — вознегодовал святой отец. — Никто не собирается напиваться, скромно и культурно посидим за бутылочкой.
Мафей принялся вспоминать. Мэтр, сидящий в кресле. Мэтр, стоящий у стола. У доски. У кафедры. Мэтр, в волнении расхаживающий по комнате…