Полковник-министр усмехнулся и артистично развел своими огромными лапищами.
— Я не виноват, меня спровоцировали, — ровным голосом объявил Турофф.
— Известно про одного. И по психотипу он реально одиночка. Поэт-проповедник.
— И как ты относишься к идее национальной независимости Эльзаса? — спросила Лоис.
Между тем, спор протестантов и католиков был дополнительно разожжен откуда-то взявшимся чехом, который припомнил католикам вероломное сожжение Яна Гуса, а в следующем раунде некий доброхот, французский гуманист назвал всех «братьями», и призвал «успокоиться и не доводить дело до сетевой Варфоломеевской ночи». Весьма кстати упомянутая Варфоломеевская ночь вызвала на конференции «четкий холивар» (иначе говоря, цель элитного троллинга была достигнута – высший балл засчитан).
— Сейчас, месье майор, — сказал первый лейтенант, и через минуту Турофф уже держал в руках телефон, глядя при этом на четыре картинки торгового зала.