— Юлиус, поговори об этом с абитуриентами вашего колледжа Церковного права там, в Оранжери. Многие еще живы. Может, ты их развлечешь этим, пока они умирают.
— Пуф! – фыркнул Шамбо, — Эту теорию заговора мне пыталась предъявить рано утром комиссия по расследованию, прилетевшая из Парижа. Три копа, два попа, и еще один недоделанный штабной вояка. Все шестеро — скучная протоплазма, как выражался наш великий эльзасский ученый физхимик и гуманист, доктор Мартин Гюискар.
…Кто мог подумать, что там с ним нос к носу столкнется полковник Ив-Анри Шамбо? Вообще-то любой субъект, успевший разобрался в явной общей тенденции эльзасских политических интриг, мог бы так подумать.
Через три минуты, оказалось, что Зузу Ансетти, во-первых, понимает такие пожелания буквально, а во-вторых, что она девушка без комплексов. Она так запросто ввалилась в ванную (майор уже стоял под душем), и протянула ему стакан с янтарной жидкостью (примерно полста граммов, если оценивать на глазок).
— Да. Несколько курсантов-выпускников влипло. Откуда я знала, что это нелегальный перегон самолетов? Обычные учебные задания. Но, я легко отделалась. А папа меня поддерживал. Он присылал мне короткие поэмы, как мантра «Om mane padme khum» в буддизме. Эту мантру повторяешь в ритме дыхания, и мозги приходят в гармонию. У папиных поэм про Ассаргадона такое же свойство, и даже сильнее… Отто, что ты так смотришь? Я в курсе папиного диагноза «психоз сверхценной идеи». Но, по-моему, у долбанного общества сто раз такой психоз, и в гораздо худшей форме.