— Добрый день, — массивная дверь, ради надежности окованная металлическими полосами, отворилась перед ними, и на пороге возник немолодой крепкий мужчина в камзоле дворецкого.
— Бесполезно, — скривился, как от боли Ингес, — она специально поливала оборотня так, чтобы попасть на себя. Это зелье активируется кровью.
Во второй половине комнаты, в единственном кресле, стоявшем у дальней стены, сидел мужчина. И, едва окинув беглым взглядом обстановку своей тюрьмы, Лэни уставилась на него со всем вниманием, зная, что наступил тот невероятный случай, которого могло никогда не произойти, будь она предельно осторожна. Но к которому готовили ее с не меньшим тщанием, чем к самому трудному спуску со скалы.
— Ну, хоть теперь намекни? — осторожно притянув ее к себе, Змей заглянул в смеющиеся глаза, и не выдержал, поцеловал чуть припухшие губы.
— Не извиняйся… она была гадиной, и слишком долго испытывала терпение святых духов. И жалею я вовсе не о ней… но об этом потом. Задавай свои вопросы, я отвечу на все… а потом отдам твои вещи. Или, если хочешь, переоденься сейчас, напротив умывальня и там все сложено.
Да и не дурочки они, чтобы обижаться на то, что матушка так переживает за их собственные жизни, и за жизни тех, кто еще только учится своему нелегкому ремеслу.