Это был трудный бой, выпивший из ведьмы и Дочери остатки сил. И все же они победили. Четверо воинов в серебристо-зеленой тончайшей броне валялись у их ног, распространяя пьянящий аромат свежего мяса. Их не спасли ни ловкость, развиваемая столетиями тренировок и битв с троллями юго-запада и орками востока, ни многочисленные целительные и защитные амулеты, ни чары белоглазой колдуньи, сейчас с ужасом взиравшей на поляну, избранную сэккой для битвы. Девчонка-аллирка направляла на соратников восстанавливающие чары. Их противников – мать с Дочерью – она тщетно пыталась окружить духовной стеной и замедлить проклятиями. Чересчур неопытной показалась ведьме жалкая длинноухая дрянь. Удар скрученных в плеть волос – и аллирка, отлетев, замерла под деревом. Заколдованная броня уберегла хозяйку от гибели, но из уголка рта у нее струилась кровь. Постанывая, девчонка принялась подниматься и опрокинулась с разбитыми очередным ударом волосяной плети коленями. Ожившие волосы сэкки обездвижили ее и заполонили рот, препятствуя произнесению заклятия. Ведьма хотела убивать ее не спеша или отдать на потеху Пробудившему. Он пришел к концу сражения и наблюдал за смертью последнего из четверки мастеров меча.