— Государь, может, пойдем уже отсюда, а то, не ровен час, пальнет какая-нибудь сволочь недобитая!
Ладно, значит, не зря про него писали… в смысле — напишут, что генералом он был дельным, боевым и отважным.
— Ну и напугал ты меня, стервец! — пожаловался Олег, немного отдышавшись. — Я уж подумал, что очередной хронокаратель пожаловал. Да что мы стоим? Садись! Да не сюда — вон в углу диванчик. Нет, ну ё-моё! Димка, чертенок, да как же тебя угораздило-то? Как ты здесь оказался?
Хабалов начинает уговаривать нас бросить его прямо здесь, оставив патронов. Он, мол, сумеет здесь продержаться до подхода… Не слушая его слов, мы с Шелиховым помогаем ему встать и с трудом выбираемся из прохода на заваленный битым камнем и трупами «магистральный проспект», и… тут у Хабалова разлетается голова! Меня густо обдает брызгами крови и мозгов. Ну ни хрена себе! Такое поражающее действие могут нанести только… пули «дум-дум»! Неужели их уже изобрели?! Значит, все-таки иновременцы… То-то я смотрю — ростику в этих «лбах» не по нынешней низкобелковой диете!
Пауза, последовавшая за этим заявлением, была ужасающе долгой. Однако в ней не чувствовалось ни боязни, ни насмешки. Джентльмены просчитывали варианты…
О чем это он? Какой у меня ЗДЕСЬ боевой опыт? Мысль о странности фразы промелькнула, но тут же ее заслонили события, происходящие на ристалище.