Два его авангардных легких крейсера, форсируя машины, уступом несутся навстречу моим броненосцам.
— Государь. К отелю приближается ваш младший брат, Георгий. Судя по всему, он желает увидеться с вами.
— Ну, ты сказал, что после переноса меня, тебя и Олега осталось пять мест. А перечислил Фалина, деда, Горегляда и Романова. А кто пятый?
— Да как же не может быть, ваше превосходительство. Как есть отделали — мое почтение. Особенно этот вот старался!
Расхождение в датах между юлианским и григорианским календарями в XIX в. составляло не 13, как в наше время, а 12 дней.
«Железный канцлер» был несколько озадачен просьбой императора явиться «на ковер». Оба они были уже немолодыми людьми — чего уж там, старыми пердунами, ему самому перевалило за семьдесят, а Его Императорское Величество Вилли давно уже разменял восьмой десяток. Ну не то чтобы очень давно, но в таком возрасте, знаете ли, год идет за 10. И вот ничегошеньки на этот день не планировалось — ни визита английского посла (напихать бы ему за спину свежего уголька из Эльзаса и отвесить пинка — годы годами, а на один полноценный удар, знаете ли, хватит, для такого дела не жалко), ни нижайших просьб депутатов рейхстага. Может быть, заявился кто-то из «бывших» — ну там курфюрст Саксонский какой-нибудь, нижайше просить назад «владения»? Так такому визитеру не упустит случая отвесить пинок Императорское Величество, присутствие канцлера для этого совершенно не требуется.