— Ну, девочка моя, ну, успокойся. Ведь это пока только черновик. — Тут она решительно тряхнула головой. — Мы должны ускорить вашу свадьбу. Нужно обогнать пруссаков. Я немедленно поговорю с mon cher Alexander, и мы сыграем вашу свадьбу до всяких там рескриптов…
— Подожди, Вилли. Я не собираюсь помогать французам. Твои дела с ними — это твои дела. Если ты предупредишь меня о своих действиях заранее, то за день до твоего вторжения я денонсирую договор с французами. А начнешь войну — помогу, если потребуется. Но и ты учти: турки и славяне — это мое дело! Полученной от меня информацией можешь распорядиться по своему усмотрению. Хочешь — предупреждай шенбруннского засранца, хочешь — оставь его мне на растерзание. После этого можешь Австрию к своей империи присоединять — мне они без надобности. Но в любом случае помни, брат: славян я соберу под свою руку. Всех. И храни господи того, кто рискнет мне помешать!
— Вот что, Кузя, — подчеркнув ногтем итоговую цифру столбца, сказал я. — Ты уверен, что в отчете нет ошибок? Сумма какая-то странная!
Но в свите Георга пятеро поляков. Ума не приложу: каким ветром этих панов надуло в Грецию? Не должно их тут быть. Но факты — упрямая вещь: вот они — собственными персонами, ясновельможные до тошноты!
— Э-э-э… — вставил свои пять копеек и я. — А шестнадцать лет — это не слишком ли рано для замужества?
— Знаете, Сергей Николаевич, — немедленно отреагировал Володя, — выражение вашего лица даже самый заурядный физиогномист переведет как «Эврика! Эврика!». А я, смею похвастаться, физиогномист незаурядный. Никак мысль удачная посетить соизволила? Познакомьте же меня с оной, неудобно заставлять гостью ждать!