— Вот разгромим турок… — мечтательно сказал император.
— А до авианосцев вы еще не додумались? — съехидничал Алексей.
— Небось ухи обещался обрезать, — меланхолично замечает Шелихов, — дык ведь не обрезал же…
— Осколочный, мать твою! Водила, возьми правее!
Полковники уже не зевают от моего монотонного голоса, как на первых занятиях, а тщательно записывают «перлы мудрости», небрежно изливаемые на их головы.
— Ваше Высочество, позвольте вопрос. Я не отказываюсь, но… Для чего может служить такая акция устрашения?