— Ты про переход? — спросил Роман. — Никаких. Какой‑то природный фокус, выверт…
— Назар, на капитуле поговорим. Не порть мне аппетит.
— Блин… — Юрка слез со стола, но тут же вспотел — крупный пот буквально обсыпал лицо — побледнел и сел обратно, закрыв глаза и прикусив губу. Тяжело задышал, уронив голову. Посидел, с одышкой перечислил: — Жилету хана, куртке хана, тесак посеял… везение. Поможешь дойти домой?
Я шёл и думал, что русские (мы, русские, чуть ли не впервые в жизни выделил я) — всё‑таки странный народ. Мы самые необычные вещи делаем обычно. Вот, например, какое‑нибудь сражение во… во Франции. Красивые слова, лозунги, жесты, исторические фразы…. И у нас. Я читал, поэт Гумилев вспоминал, как он с двумя уланами встретил трёх казаков и они наткнулись на большой немецкий отряд. Никто никаких слов не говорил, ни к чему не призывал. Просто Гумилев с урядником переглянулся и — мне запомнилось! — тот «словно бы нехотя сказал: «Ну, пошли, что ли?» Через минуту от немцев никого не осталось. Кого порубили, кто разбежался… » — Провожу. — Проводи.»
— Фольклор, — пожал плечами Юрка (и скривился). — Слухи, легенды. Пара страничек в Интернете. Туманные намёки. По–разному… Давай присядем перед дорогой.
— Здрась… — и только что не отвесил земной поклон.