Конные корпуса, чья численность к окончанию операции снизилась до сорока процентов от штатной, были выведены в тыл на пополнение. Несмотря на столь значительное падение численности, все корпуса оставались полностью боеспособны, а их личный состав сумел приобрести неоценимый боевой опыт и обладал высоким боевым духом. Впрочем, основная масса потерь пришлась не на погибших, а на раненых и травмированных, коих также оказалось немало. Ну да корпуса при отходе вертелись, будто ужи на сковородке, притормаживая германца и выскальзывая из его клещей. Но результаты кавалеристов, хотя всех поставленных перед наступлением задач решить так и не удалось, можно было признать просто превосходными. По самым скромным подсчетам, противник потерял в боях почти сто тысяч человек. Бо́льшую часть этих потерь, почти семьдесят тысяч человек, составили пленные, из которых почти все были солдатами учебных рот и батальонов. Да, их нельзя было признать полноценными бойцами, но это были здоровые молодые люди призывного возраста, и теперь у них не осталось ни единого шанса набраться опыта и сделаться грозными воинами германской армии. А это означало, что Германия в перспективе лишилась как минимум двух полнокровных корпусов.
Поскольку все перехваты осуществлялись исключительно миноносцами и легкими крейсерами, немцы сначала восприняли это как действия легких сил флота, вследствие чего для «наведения порядка» из Киля был отправлен отряд крейсеров во главе с броненосным крейсером «Фридрих Карл» при поддержке двух дивизионов «больших миноносцев» из Ростока и Данцига. Русские «grossen zerstorer» («большие эсминцы»), как немцы называли наши эсминцы двух последних проектов, они считали сильными противниками, поэтому, помимо «Фридриха Карла», отряд включал в себя еще шесть крейсеров.
Корнет восторженно прикрыл глаза. Вот бы попасть в передовой дозор и первым ворваться во вражескую столицу!
Строго говоря, он начался гораздо раньше. Да практически сразу после того, как в царьградском порту стали разгружаться транспорты с войсками. Первыми побежали офицеры Энвер-паши и активные участники мятежа. Все они стояли во главе наиболее организованных отрядов и потому успели неплохо прибарахлиться. К тому же у офицеров был заранее подготовленный путь отхода, а у остальных нашлось чем заплатить за место в фелюке и на что обустроиться на новом месте. Их побег оказал деморализующее воздействие на рядовых мятежников, и те тоже бросились спасаться от возмездия. А 29 марта с места тронулась основная часть мусульманского населения. Что́ мусульмане творили с христианами — видели все, и теперь не только убийцы боялись, что с ними поступят так же.
— Капитан Роксошанский, командир отдельного авиаотряда Четырнадцатого пехотного корпуса. — Он протянул руку. Штабс-капитан улыбнулся и пожал ее.