Роксошанский двинулся в сторону избы. Надобно было подготовиться к приему гостей, для чего следовало отдать распоряжения Перебудько. Этот хитрый, но жутко хозяйственный хохол черта лысого достанет, если понадобится. А уж накрыть хороший стол для него — раз плюнуть.
— Как так, пан? — вскинулся поляк. — Никак не можно сто сорок два рубля. По меньшей мере сто шестьдесят. Вот смотрите, у меня все записано. Пирогов — шесть сотен, сметаны…
— Всё своим чередом, — улыбнулся капитан I ранга. — «Морячки» плавают, «железнодорожники» ездят, сведения капают.
Ну а в Закавказском военном округе шло формирование двух горнострелковых бригад для действий в гористой местности. Под эти первые бригады на моем Магнитогорском артиллерийском заводе, в опытном цеху, в условиях строжайшей секретности была произведена первая партия минометов одного из стандартных для русской артиллерии калибров — сто семь миллиметров. Хотя для минометов калибр мог быть любым. Все равно технология изготовления минометных стволов гораздо проще таковой для обычных орудий. Так что выигрыш от одинакового калибра был невелик. Ну да мы не стали множить сущности сверх необходимого. Хотя я иногда задумывался, что, может, и стоило. С нашей вечной безалаберностью получить ситуацию, когда к орудиям будут по ошибке доставлены мины для минометов, а к минометам артиллерийские снаряды, — как нечего делать. Впрочем, эта проблема решалась внедрением различной формы упаковки…
— Я имею в виду, что это старое оружие, что это оружие не может быть простым воплощением некой оригинальной идеи, только что пришедшей в голову какому-то изобретателю. Это оружие, уже прошедшее испытание, причем не на полигоне, а войной. И возможно, даже не одной войной.