– Ничего, легионеры им покажут… Они с тылу, понял? Ворота откроют, тут мы и поднапрем…
– А такой закон есть, чтобы под городом – рассадник заразы? – рявкнул бургомистр.
– Коньяку! – потребовал Виктор. Диана налила ему коньяку. – Ей и только ей обязан я викторией своею, – сказал он, показывая на Диану. – Ты заплатила за бутылку?
Кто-то поднимался по лестнице, да так быстро, с энергичным напористым ширканьем одежды, мощно, по-спортивному дыша и даже напевая что-то вместе с дыханием, что-то классическое – не то «Рассвет на Москве-реке» {29}, не то «Боже, царя храни» {30}. И я подумал злобно: это же надо, какой веселый, энергичный клиент у нас пошел, наверняка с какой-нибудь особенной гадостью, с гадостью экстра-класса, с такой гадостью, чтобы уж всех вокруг затошнило, чтобы женщины плакали, сами стены блевали, и сотня негодяев ревела: «Бей! Бей!» {31}…
– Что же ты молчишь? – спросила Лола. – Ты так и собираешься молчать?
– Нет, – сказал Павор. – Это только отсрочка. А решение одно: уничтожить массу.