Пятая группа, разбившись на тройки, по узкой улочке молча движется к большому серому зданию, наверное, одному из производственных корпусов рыбзавода, который жителями Мамоново был переделан под общежитие. Тёмными тенями мы скользим между каких-то пустых складских помещений, и через пару минут оказываемся у входа в жилое здание. Здесь на входе стоят трое поляков. Под светом большой масляной лампы, висящей над кирпичным крыльцом, их видно очень хорошо, а поскольку мы от них всего метрах в восьми, то их ещё и слышно. Они перешучиваются и весело посмеиваются. В руках у них автоматы, самые обычные советские АКСы, на поясных ремнях пистолеты, разгрузки на груди набиты боеприпасами, и вид наши противники имеют чрезвычайно бодрый и уверенный.
– Здравое суждение, Тедди. Значит, ещё не полностью тебе мозг местечковой идеологией забили.
– Про другое мысли, а компания – это так, одна из точек опоры.
На заводе я услышал что хотел, одобрил решения и действия Скокова и корабельщиков и прошёлся по сухому доку. Затем на джипе Крепыша помчался инспектировать наш Скандинавский батальон, который в полном составе уже находился на городском полигоне за пределами форта. Ещё на подъезде мы услышали частую стрельбу и взрывы. Это шла первая тренировка скандинавов, и, выехав на высокий бугор, оборудованный под временный командный пункт, который находился в трёх с половиной километрах от крайних оборонительных дотов Передового, мы снова покинули машину.
– Вы так уверенно об этом говорите, майор, что хочется вам верить. Вашему отряду это действительно по силам?