Девятнадцатая промелькнула как страшный сон, потому что принцип у нее был такой же, как у стен, то есть шаталась, зараза, а падать нам с Дашкой, так некстати оказавшимся там почти одновременно, не хотелось категорически.
– Госпожой Дарьей пыталась закусить хондрия, – спокойно прокомментировал произошедшее Тринвир. – Потому она несколько несдержанна на язык.
Арвиль снова сплел знакомую связку и кинул в того, который держал Ладку. Он упал. На паучонку.
«Примерно тогда же, когда ты станешь говорить правду и отвечать на вопросы», – отрезала я, ощущая себя просто редкостной идиоткой. И не сказать чтобы мне это нравилось.
– Ну ты и лиса, – восхищенно покачала головой я.
Причины внезапной смелости я знала отлично. Арвиль. Вернее, судьба его народа. Те видения, что я нечаянно подсмотрела во время песни Тай. Это было… страшно. Очень.