А что это значит? Это значит единственное – они будут плодить и бросать без помощи негодные Платформы, пока не добьются нужного им результата. Результата, после которого мы кому-то и зачем-то пригодимся. Кому? Зачем? Что такое в нас есть, что вы с нами возюкаетесь, сволочи? Сами не умеете убивать себе подобных? Не умеете хитрить за гранью предательства? Зачем мы вам нужны, такие все самостийные?
Больше всего он боялся, что при снятии этой дуры с пьедестала пострадает монолит панели. Дугин городил целую конструкцию, выкладывал самую настоящую аппарель – из операторской наружу; станок осторожно, сантиметр за сантиметром, стягивали лебедками, через систему полиспастов. Вытащили «фрезер» в зал, а дальше что? Три дня разбирали станок, тягали по частям и по сантиметрам же опускали агрегат по лестнице. Все это время Главный жил у Ленки – они уже и не скрываются особо.
– Про правый берег вам и египтяне расскажут. А про этот кто?
Нас эволюция в других местах отполировала. У нас ведь почему жирок на пузе копится? Из-за охоты. Потому как не мешает ходить, даже бегать можно с копьем и дубиной. А у женщин жир копится на бедрах и задке – чтобы сгибаться получалось. Там, где мужик стонет уже через полчаса, женщина выдерживает легко. Жаль, но моими теориями никто не интересовался: «Иди, Кастет, и копай!»
– Не знаем пока. Похоже, вольные стрелки… Мы летим к Полянам, может, там их встретим, так что будем рядом. И на юг смотрите, Паша, на дорогу!
Искали да смотрели мы недолго – топливный насос барахлит. По мне, так дело плевое. По-дугински – строгий регламент.