В Посаде планировалось открыть таверну – сделали, называется она «Две стрелы». Почти сразу же открылась и кофейня – «Гавана», любимое место вечернего тусняка. Так вот, приехали немцы на смотрины – а теперь наш боевой автобус с пулеметом на крыше каждый день ходит между Замком Россия и Берлином, – полюбовались, и тут же, сразу после совещания в донжоне, к Сотникову с Ульфом Курцбахом подкатывает деловой такой германец из Гамбурга, с женой. Дитрихом зовут, ушлый мужичок, коммерческий до не могу. Дайте, говорит, добро на честный бизнес, хотим еще одну таверну поставить, в Ментовке, прямо у дороги, с традиционной немецкой кухней, колбасками да сардельками жареными да капусточкой, да с картошечкой…
Я встал, обогнул гараж с квадром внутри и пошел к воротам восточной стены главного периметра, закрыл калитку на замок, номинально отрезав Промзону от темного окружающего леса, посмотрел на заставу. Там тоже свет в окнах, мужики ужинают – у них он поздний.
– Думаешь, Миша, это нам зарезервировали?
Гоблин после адского прыжка упал так, что штанги затряслись. Бутылочка с водой откатилась в сторону. Еще бы он прыгнул в нужную сторону – так цены бы не было голкиперу. Серега Демченко с шумом выдохнул воздух, в сердцах смял пустой пакетик из-под орешков и бросил вниз, тут же опомнился – его уже дежурящий на матче помощник шерифа чуть не оштрафовал за подобное – и с матами полез под скамью.
– Герман Янович, перескажи-ка ты мне итоги столь бурной дискуссии, – отвлек я спорщиков.