Через несколько секунд оба печенега исчезли.
-Так, поприседаем, пока Домн с Василием не перестанут падать. Измазанные в дерьме парни вновь пробежали по бревну, на этот раз успешно, и мы побежали дальше. Пока из сорока километров пути было пройдено всего пятнадцать.
-Диодор, наши воины особенные, они не будут сражаться открыто. Мы будем тайным мечом Василевса против его врагов. Ты же знаешь, что нет ни одной минуты, когда бы империя не воевала, но она воюет не только открыто силой, но и подкупом, сталкивает наших врагов между собой, и при возможности уничтожает их руками друг друга. Наша задача будет состоять именно в тайной, невидимой войне. И умение бороться также нужно нашим людям, только борьба эта особенная, в ней не борются, в ней убивают. Каждое прикосновение к врагу должно быть смертельным. Вот поэтому нам еще нужно будет новое оружие, о котором вы узнаете в свое время.
Утром я начал свой день с выбора лошади. В конюшне дворца было десятка три коней, но для меня нужен был особый, который мог бы без особого труда носить своего семипудового хозяина, да еще и доспехи, в течение дня. Но, увы, мелковаты, оказались лошадки. Конюхи, глядя на мои старания, о чем-то шептались, я и так был злой, а их шепот злил меня еще больше.
-Вот-вот, ты видишь просто город, большой, ничем не примечательный город. Я сразу заметил эту твою особенность. Откуда же ты пришел, что на самый огромный и богатый город в мире, и на его Василевса ты смотришь, как на что-то обыкновенное?
-Нет, еще рано списывать себя,- говорю сам себе. За дверями слышно какое-то шевеление. Приоткрываю ее заглядывая с пола. У большой кровати на ковре лежит голая окровавленная девчонка, в тусклом свете светильника видны черные раны на месте сосков. Открытые глаза смотрят на меня, не моргая. Глубоко дышу несколько раз,