Нет, никто и никогда не мог бы купить эту книгу, пока жив был Адиль.
О, Берта, Большая Берта… Целая поэма – эта старуха.
– Вы такой щедрый! Спасибо, не надо. Я, когда выпиваю, стервенею. Ну, обижаюсь, ищу оскорблений, в драку лезу… Я лечилась: наркотики, знаете? Но сейчас полный порядок и ни гугу. Нет, выпиваю, само собой, – я много работала в барах по всему свету, так что… Но не сейчас. Мне сейчас интересно с вами поговорить. А то упьюсь и буду валяться кучей! – Она опять хохотнула, будто удивилась собственному смеху и тому, что может выкинуть, сама за себя не ручаясь.
Завороженная открывшимся кадром, она подошла и замерла на пороге комнаты.
– А ты, похоже, землю трижды обошла, как Вечный Жид?
– В ноябре будет семь лет, – невозмутимо повторил Леон.