Цитата #2363 из книги «Русская канарейка. Голос»

Фридрих вошел в кабинет (она спиною чувствовала и представляла, как деловито он там возится – вкладывает смертоносную папку в ячейку, запирает, перебирая кнопки клавиатуры, закрывает толстую дверь огромного своего сейфа, беременного взрывами, ядовитой отравой и ужасом сотен тысяч или даже миллионов людей), но минут через пять вышел.

Просмотров: 5

– Бонжур, месье Леон! Я не знала, что у вас гости.

Просмотров: 6

Да уж, судя по всему, дружок Кнопки Лю Леопольд… бесфамильный (фамилия не была произнесена никогда, даже в состоянии сильного подпития) был человеком широким. Внук миллиардера – так утверждал эфиоп. Но – кризис, война, оккупация; дети миллиардера потеряли состояние, и внуку остались только флакончики от королевских духов да пряжки от королевских нарядов. Но этот человек обладал цепкой памятью на предметы роскоши и был настоящим экспертом в мире потребления объектов «люкса». Для него торговля антиквариатом стала увлекательной игрой: он легко отыскивал жемчужины в настоящих помойках и – по оставшимся от родителей связям – выходил на достойных покупателей-коллекционеров. В конце концов, после многолетней карьеры антиквара с бесконечными ее взлетами и падениями Леопольд продал «торговую марку» каким-то американцам и принял замечательно денежное предложение от некоего арабского бизнесмена, владевшего крупной фирмой по торговле гобеленами и коврами. И уже несколько лет Леопольд, о котором Леон слышал столько уникальных историй, но ни разу его не видел, болтался на других континентах, представляя фирму своего босса то в Бейруте, то в Эр-Рияде, то в Тегеране…

Просмотров: 6

– И что же он делает? – спросил Леон почти машинально, укладываясь на спину в тайной надежде, что, как и в прошлый раз, она склонится над ним и станет сорванной травинкой тихо водить по его лицу, по закрытым глазам, доводя до обморочного блаженства, но своего лица не приближая. Сам же он не смел ни коснуться ее, ни придвинуться ближе, хотя все его изнурительные ночи в последнее время были заняты составлением судорожных стратегических планов: протянуть руку, якобы нечаянно задеть ладонь… и так далее, по возрастающей сложности, до апогея неисполнимого счастья. И все это – после нескольких лет драк, тычков, пинков и прочего мучительства; после того, как однажды он чуть не вытряс из нее душу – схватил за плечи и в ярости мотал по школьному коридору, пока Меир не вызволил ее из «этих железных лап».

Просмотров: 5

– Это бывает, – спокойно заметил Илья Константинович. – Она обычно сама всех с удовольствием теряет. Не хочу вас огорчать, но вот уж кто – не канарейка. Вот кто – птица свободная.

Просмотров: 14