– Да понимаешь… – лейтенант заметно вильнул взглядом в сторону сидящего неподалеку бойца, судя по характерному ящику за спиной, радиста. – Мы за этим самым самолетом и шли. Но имей в виду, это военная…
– Сдурел? – Дмитрий удивленно приподнял бровь. – Рядом с этими?! Нас в два счета запеленгуют да тепленькими и возьмут.
– Типа того. Если я тебя правильно понял, это разведгруппа. Так были молнии или нет?
– Что Иваньков перед отбоем косяк забивает, я в курсе. И где вы спирт прячете – тоже знаю. Но ты вроде в подобном не замечен. Потому и спрашиваю. Впрочем, ладно. Склон ты за эти дни, полагаю, хорошо изучил, потому знаешь, что нашу позицию они засекут не раньше, чем спустятся еще метров на двести по вертикали. А там – уже мины и сигналки. Минометы им там поставить негде, а сверху стрелять – далековато, да и грамотный корректировщик нужен. Короче, если на мины сунутся, принимаем бой. Нам главное, до утра продержаться. Никому не спать, отвечаешь лично. Всем пацанам – раздать тройной бэка, гранатометы тоже под рукой держать. Если всерьез завертится – вызову «вертушки», но не раньше половины шестого утра. Это расчетное время прибытия группы. Ну, плюс-минус, разумеется. До того никто не прилетит, это мне прямым текстом сказали. Ясно?
– Давай, командир, поднимайся, труба зовет. Бикицер. Еда вон на столе, порубай, – продолжал меж тем балагурить механик-водитель – как там бишь его? А, ну да, Николай. – И чай пей, пока совсем не простыл. Не забыл, сегодня технику получаем? Комбат велел, чтоб не позже десяти – на построении. Паровоз, вроде, еще с ночи на станции, так что давай, не тормози… – механик тяжело затопал прочь, бухая разношенными кирзачами по земляным ступенькам.