— Простите, но я вам не верю. Господин Мессер, кстати, нагло находился у меня в доме, когда я очнулся и напал на меня. Мне пришлось защищаться. Я заявлю об этом в полицию!
Практически все мои усилия остались, как мне показалось, тщетными. Не мог же я всерьёз считать слабые движения пальцами рук и ног за "пошевелить"? Лучше всего у меня выходило двигать челюстью, на что врач отреагировал оптимистически.
Ситуация усугублялась тем, что вместе с иностранной помощью оружием в Закавказье прибывали добровольцы самых разных окрасок. От ветеранов белого движения, сохранивших сухим порох в пороховницах, которым осточертел быт парижских таксистов, до убеждённых коммунистов-коминтерновцев, считающих, что строительство общества нового типа в СССР пошло неправильным путём.
— Ты, конечно, прав… — с сомнением протянул военпред.
— Это какое-то неразумение, — только и смог пробормотать начальник ГАУ под пристальными взглядами присутствующих.
— Всё, я сказал! Найдём тебе дело, позже. Ступай, без тебя завалили бумажонками.