– Черт возьми! – сорвался Подольски. – Потому что мы лидеры свободного мира, вот почему!
– За то, что они проиграли, господин президент. В девяностые годы они пережили тяжелые, очень тяжелые времена. Я сам помню, как отправлял посылки родственникам, которые там остались. Все это – следствие того выбора, который они сделали в конце восьмидесятых. Теперь они отреклись от свободы, но оставили капитализм. И ненавидят всех, кто помог им тогда сделать выбор. И своих, и нас.
Перебежали к дому. Между забором и домом должен быть газон – но тут он заросший, какие-то деревья…
B_ Какая разница, дорогой. Наши, пиндосы. Так даже будет лучше.
Сообщение безусловно содержало элемент угрозы и безусловно может иметь ношение к событиям в Вашингтоне. Опыт долгой войны подсказывал, что даже богатые и влиятельные люди, которые на Западе работают и наслаждаются жизнью, на Востоке могут быть связаны с радикальным подпольем. Соображения выгоды здесь в расчет не берутся. На Востоке человек, как бы богат и влиятелен он ни был, – всегда частичка семьи, рода, клана, народа – и уклониться от того, что делает народ, он не может. К тому же многие, даже став богатыми, сохраняют радикальные взгляды и содействуют террористам по доброй воле.
За столом были только мужчины – но женщины постоянно были рядом, и на них не было паранджи, еще одного зловещего символа нынешних времен – черная ткань и злобные глаза из-под нее, рука, может быть, уже нащупала кнопку детонатора. Полковник старался не смотреть на них, чтобы не вызывать проблем – но они сами вертелись рядом, бесстыдно смотрели на него и что-то комментировали на своем языке…