— Ты меня пугаешь, что ли? — с удивлением спросил Кобылин.
Одним прыжком взлетев на капот притормозившего перед пробкой «Шевроле», охотник оттолкнулся от него, перескочил на крышу соседней «Нивы» и с нее спрыгнул на асфальт. Под визг тормозов и рев гудков Кобылин рванулся вперед, огромными скачками пересекая скоростную дорогу…
— Сам знаешь, — отозвалась Смерть, подтягивая ноги и обнимая колени.
Алексей помолчал, прислушиваясь к боли, что растекалась по телу тугой волной. Болело плечо, болела растянутая спина, ныли ноги. Болели порезанные руки, а замерзшие пальцы и щеки отогрелись, и их начало колоть острыми иголочками тепла. В целом охотник чувствовал себя так, словно его переехал танк. Хотелось лечь и умереть, чтобы больше ничего не чувствовать.
— Давно, — не стала отпираться старушка, сурово поглядывая на собеседника из-под разросшихся седых бровей. — Всю жизнь, почитай, в энтих краях и провела. И до немцев тута была, и опосля…
Лед захрустел под когтистыми лапами, и под ноги Кобылину метнулся черный рычащий комок. Охотник спустил курок — тускло бухнул выстрел, и тотчас мокро чавкнула крыша, принимая в себя кусок свинца. Тень и не думала останавливаться, лохматый ком размером с разжиревшего пуделя в облаке брызг и осколков льда в долю секунды перемахнул полкрыши и оказался около охотника.