— Например? — перебил Кобылин, искренне удивившись.
Борода поднял взгляд на Кобылина, сидящего напротив, и с сомнением приподнял бровь.
Кобылин сглотнул, поднял руку с ножом… и замер. Он знал — достаточно просто приставить лезвие к горлу, потянуть на себя — и на шее появится кровавый разрез. Точно такой же, как у Штыря и у других жертв… Чем тогда он, охотник, будет отличаться от одержимого убийцы? Он просто зарежет девушку-администратора, в которую вселилась неведомая тварь, но… Вряд ли это повредит духу. Но если что-то делать, то надо делать это прямо сейчас. Надо решать, пока тянется это невыносимое долгое мгновение.
— Чепуха все это, — вполголоса бросил молодой парень в черной блестящей куртке, строго глядя на своего собеседника.
В спину ударила ледяная волна холода, забралась под куртку, резанула по разгоряченной спине. Кобылин, заорав, рванулся вперед, нырнул головой в темноту и рухнул на пол, опрокинув хлипкий деревянный стул.
Саня без лишних слов отдал Кобылину карабин, забрался на водительское сиденье, и тяжелая машина утробно заревела мотором. Алексей обернулся — как раз вовремя, чтобы увидеть, как в дверь протискивается Борода, тащивший за спиной огнемет, а в руках — наволочку, набитую каким-то добром.